Мы рождены, чтоб сказку сделать былью

В последние дни, возможно в связи с принятием нового «антипиратского» закона, на обсуждение общественности были подняты проблемы писателей — читателей. Не уходя далеко от затронутых в связи с этим острых вопросов, предлагаю сегодня поговорить немного о писательстве.
Габриэль Гарсия Маркес как-то подметил: "Писательство — это призвание, от которого не уйти, и тот, у кого оно есть, должен писать, потому что только так он сможет одолеть головную боль и скверное пищеварение". Да, есть определенная категория людей «зараженных» неистребимой тягой к писательству. Их вовсе немало. Они готовы доверить свои эмоции и размышления бумаге, даже не задумываясь, прочтет ли это кто-то. И если вдруг найдется благодарный читатель... Скажите, а вы пишите? И как получается?

Общеизвестно, что это творческая работа, требующая дара и вдохновения. А тот кто пишет, знает еще и то, что у словесного мастерства есть свое ноу-хау, раскрывающее широкие горизонты для создания будущего. Да, да - создания будущего!

Взять, к примеру, научную фантастику. К слову сказать, где-то до 37- года прошлого века к этому жанру относились как к падчерице литературы. Все изменилось в период, пришедшийся на конец 30-х годов и до 50-х годов XX, получивший название Золотого века научной фантастики. И этот подъём создавала целая плеяда писателей: Рэй Брэдбери, Роджер Желязны, Роберт Хайнлай, Рон Хаббард, Айзек Азимов и Роберт ван Вогт. Писателей, ставивших перед собой цель вдохновить людей на гонку за первенство в исследовании космоса вместо гонки ядерного вооружения. Сейчас мы можем однозначно сказать - у них это получилось! Человек запустил в космос спутники, прошёл по Луне, уже готовятся исследовательский полет на Марс. Вот какая профессия писателя!

А как это происходит в жизни? Об этом можно узнать очень много интересного и несомненно полезного. Здесь я позволю себе привести небольшую ретроспективу времен Золотого века научной фантастики, написанную одним из писателей той самой легендарной плеяды:

«Пожалуй, я написал слова «Автор — Л. Рон Хаббард» много тысяч раз в период с 1930 по 1950 годы.
И каждый раз, когда я писал это, у меня было чувство, что я начинаю создавать что-то приятное, что-то захватывающее и (как в итоге получалось) что-то, что будет продано. Девяносто три с половиной процента всего, что я писал, было принято в первой редакции, с первой подачи.
Я писал приключенческие и детективные истории, рассказы об авиации, научную фантастику, фэнтези, технические статьи — всё, что угодно.
Как правило, я выдавал по 100 000 слов в месяц на электрической пишущей машинке, работая в среднем три часа в день, три дня в неделю.
Артур Бёркс, Эд Бодин, Боб Хайнлайн, Джон Кэмпбелл, Уилли Лей, Айзек Азимов — эти и другие великие люди были моими друзьями.
Я мотался между Нью-Йорком и Голливудом, иногда делая остановки на отвратительном дождливом ранчо около Пьюджет-Саунд.
Когда у меня появлялось свободное время, я отправлялся в экспедиции, чтобы освежить свою точку зрения.
У меня была главная проблема: заканчивались журналы, для которых я мог писать.
Поэтому я придумал около пяти псевдонимов для своих рассказов.
Как-то раз выпуск одного из журналов был полностью заполнен моими рассказами. Все под разными именами.
Вот как это случилось. У «старичков» были проблемы с редакторами. Редакторы тоже были читателями. Они уставали от чьих-то рассказов, но в основном от высоких гонораров, которые они должны были платить за каждое слово настоящим профи.
Так что редактор периодически вычёркивал вас из списка на некоторое время.
Однажды, когда такое произошло, я решил поквитаться. Я вернулся домой и написал рассказ «Исчезнувшее подразделение». И подписался: «Курт фон Рахен». Затем я попросил моего агента Эда Бодина подсунуть его старине Лео Маргулису (благослови его Бог) как нечто написанное «новым» писателем.
Эд был перепуган до смерти. «А если он узнает...»
Я настоял на своём. Это была шутка над Лео. Так что Эд сделал это.
Через день или два Эд позвонил мне. Он был в панике: «Им понравилось! Но они хотят знать, как выглядит этот автор!»
Так что я сказал: «Огромный звероподобный мужчина. Суровый. Чёрные волосы, борода. Вечеринка в его представлении — это снять этаж в гостинице, всех напоить и разнести всё на кусочки. Этакий головорез».
Так что Эд успокоился, повесил трубку, и всё, казалось, было хорошо. На следующий день он позвонил снова в ещё большей панике.
«Они хотят знать, где он! Они хотят его видеть! И подписать контракт!»
Так что я сказал: «Он в Аргентине. Его разыскивают за убийство в Джорджии!»
Эд повесил трубку. Всё прошло гладко.
Поймите, использование псевдонимов не противозаконно. Но так подшутить над стариной Лео было нехорошо.
Поэтому я пошёл в офис Лео, чтобы рассказать ему обо всём и посмеяться.
К сожалению, Лео встретил меня с рукописью в руке.
Он сказал: «Вы, старые профи, думаете, что вы единственные! Посмотри на это. Совершенно новый рассказ, свежий. Новый писатель. Он обошёл тебя».
И в руках он держал рукопись «Исчезнувшее подразделение» «Курта фон Рахена».
И я не стал ничего говорить.
Это имя, как и другие, я использовал раз от разу много лет. Но это ещё не вся история.
Как-то раз после войны, годы спустя, я спускался в лифте в здании, где работал Лео. Ко мне присоединился совершенно новый свеженький писатель.
«Я только что продал три рассказа», — сказал он.
Я порадовался за него. Большинство профи поддерживают новых молодых, которые пока только пытаются.
«Да, — продолжил он, — и тут, конечно, дикое место, — имея в виду Нью-Йорк. — Вчера я был на вечеринке. Парень снял целый этаж гостиницы, всех напоил и разнёс всё на...»
Я вздрогнул, моргнул. Возможно ли такое?
«Как его зовут?» — спросил я, не дыша.
«Курт фон Рахен», — ответил он. И ушёл. Я стоял как вкопанный и даже пропустил свой этаж.
__________
Славные старые времена. Добрые старые времена. Захватывающие, усердные, стремительные старые времена.
Одно имя, другое имя. Они мелькают как в калейдоскопе.
Вся писательская продукция Америки производилась лишь шестьюстами писателями. И только двести из них составляли профессиональное ядро»
__________

... Мы были потрясающей командой.
Мы создали и сделали популярным космический век.
Мы раскрутили эту машину.
Недавно я слышал, что в Министерстве обороны читают всё, что мы когда-то написали, пытаясь найти какой-нибудь намёк или какое-нибудь изобретение, которое они упустили.
Все те годы я также разрабатывал технологию работы с разумом… потому что знал, что однажды эта технология понадобится человека, если он когда-нибудь выйдет в космос.
И поэтому в 1950 году я сошёл с этой сцены и оставил её остальным.
Они великолепно продолжили дело, те старые писатели. Они великолепно продолжили дело, те старые писатели. Они стали похожи скорее на богов, чем на людей.
И я люблю их всех и всех моих почитателей и желаю им всё большего процветания». Л.Рон Хаббард.